Корешковый синдром пояснично-крестцового отдела
Корешковый синдром пояснично-крестцового отдела развивался у 22 больных гормональной спондилопатией по типу невралгии (5 больных) и неврита с элементами выпадения чувствительности и рефлексов (17 больных). Корешковый синдром локализовался на уровне L2 — 3 — 9 больных, L3 — 4 — 6, L4 — 5 — 3, L5 — S1 — 4 больных.
Корешки поражались двусторонне (6) и одновременно по 2 — 3 (8 больных). Чувствительность в зоне заинтересованного корешка нарушалась по радикулярному типу (18 больных) в виде гипестезии (13), гипералгезии (3), частичных сегментарных участков гипестезии (2 больных). Коленный рефлекс был снижен у восьми больных, у одной больной отсутствовал; ахиллов — снижен у трех больных, у одной отсутствовал.
У всех больных отмечались вегетативные дисфункции: холодные ноги в дистальных отделах, ощущение зябкости в них, потливости. Нередко боли сопровождались онемением или ощущением ползания мурашек.
У 12 больных при пальпации отмечалось снижение тонуса мышц в ногах; у пяти — только на больной стороне. Симптомы натяжения резко (12 больных) и слабо(10 больных) выраженные.
Таким образом, корешковый синдром пояснично-крестцового отдела у больных гормональной спондилопатией отличается от такового при дискогенном пояснично-крестцовом радикулите: для первого случая характерно двустороннее поражение двух-трех корешков, для второго — одностороннее поражение чаще всего одного корешка.
Другая важная отличительная особенность этих заболеваний связана с локализацией корешкового синдрома. При дискогенной патологии чаще других поражается первый крестцовый корешок, затем пятый поясничный и реже — четвертый-третий корешки (Шустин, 1966; Асс, 1971; Попелянский, 1966; Юмашев с соавт., 1973; и др.).
Последовательность частоты поражаемости при гормональной спондилопатии несколько иная: чаще поражаются верхнепоясничные корешки L1 — 3, далее — L3 — 4 и в последнюю очередь — L5 — S1.
Двустороннее поражение корешков одного уровня проявляется двусторонними болями, которые иногда сочетаются с расстройствами чувствительности на обеих ногах. Болезненность в паравертебральных точках определяется всегда с обеих сторон на фоне болезненности всего позвоночника.
Также характерна выраженная болезненность при надавливании на остистые отростки на всем протяжении позвоночника, особенно в области L2 — 3 поясничных позвонков. У всех больных определялась болезненность по ходу седалищного нерва на бедре и ягодице и часто вдоль большеберцового нерва на голени.
Одна из специфичных особенностей гормональной спондилопатии у наших больных — болезненность кожи, мышц и костей, особенно на стороне поражения. У двух больных наблюдали тонические судороги в области икроножных мышц.
Спазмы последних, возможно, имеют рефлекторный характер, связанный с деформацией позвоночника и болезненностью костей, а также отложением солей кальция в мышцах. У 15 больных отмечалось напряжение длинных мышц спины, которое не ограничивалось поясничным отделом, а распространялось на грудной и у большинства больных преобладало на стороне корешкового синдрома.
Изменение кривизны позвоночника для наших больных выражалось в уплощении физиологического лордоза в поясничном отделе (8 больных), в намечающемся кифозе грудного отдела (7) и в незначительном сколиозе (2 больных).
У всех больных отмечено ограничение объема движений в поясничном и грудном отделах. Таким образом, сколиоз, встречающийся в 81,5 % случаев у больных с остеохондрозом пояснично-крестдовой области (Асс, 1971), для больных гормональной спондилопатией с корешковым синдромом, также локализованным в пояснично-крестцовой области, не характерен.
Это, по-видимому, объясняется особенностью патологии позвоночника при гормональной спондилопатии, согласно которой изменения происходят преимущественно в позвонках, а не в дисках.
«Гормональная спондилопатия»,
Д.Г.Герман, Е.Г.Кетрарь
