Рассказ в письмах
«Для того, чтобы из поля зрения хирургии не выпали интересы больного, чтобы она не переступала дозволенных границ, необходимо постоянно помнить о человечности, не забывать о том, что хирург — слуга больного человека, понимающий и уважающий его. Во всяком хирурге должно жить чувство глубокого уважения к человеческой личности, которым мы все обязаны ей».
Рене Лериш
«Письма, письма, письма… Конверты с почтовыми штампами Пржевальска и Джалал-Абада, Оша и Сокулука. На широком письменном столе они разложены двумя горками. Слева — написанные впервые, на них нет адреса — просто: «Фрунзе. Профессору Ахунбаеву». По его просьбе почта доставляет их не в клинику, а домой: в больничной суете и вечной спешке можно о чем-нибудь забыть. На конвертах в горке справа указаны и улица и номер дома. А посредине — стопка свежих, пришедших только что. С их просмотра он и начинает свой день. Но сегодня — первое воскресение без операции. К тому же это неожиданное, смешное чаепитие… И Иса Коноевич позволяет себе порыться сперва в горке слева и в горке справа. Разыскивая нужные конверты, вспоминает, что сам до восемнадцати лет не писал писем. Чабан и сын чабана, знал он один вид связи — верхового коня. Если что-нибудь нужно срочно, вороной мигом доносил его с пастбища в аил. Но однажды, когда больной, изо дня в день терявший силы 14-летний сын кузнеца Джумабая Бакал послал куда-то письмо, вскоре за ним приехала машина, переполошившая все село… А через три месяца на той же машине Бакал вернулся домой веселый, совсем здоровый. Вот тогда-то и написал молодой пастух свое первое письмо во Фрунзе. Так изменилась его судьба. Но вот они, строчки, выведенные крупным детским почерком:
«Агай, у меня нет отца, одна я у матери. Больше никого. Мне надо расти, а я все лежу в постели. Асыл».
Асыл еще совсем девочка. Жизнерадостная, улыбчивая, непоседливая, несмотря на болезнь. Все схватывает с полуслова. И щебечет, как воробей.
— Доктор, вы меня вылечите?— спросила она сразу, когда он впервые подошел к ее койке. — Если бы я была здоровой, ходила бы в школу, как все девочки и мальчишки. Еще бы годик, другой, а там и матери стала бы помогать. Старенькая она уже… Выпаливает все это Асыл скороговоркой, а он внимательно слушает, следит за ее жестами, удивляется: такая болезнь, а глаза сияют, как две смородинки, омытые росой.
И он вспоминает молодую жительницу Таласа, тоже пробуждавшую доброе чувство у всех в палате. Печальным было и ее письмо. «Тяжелая болезнь не дает мне пощады. Уже и муж оставил меня. Отец и мать — в горе…» Когда ее положили в клинику к Ахунбаеву, сомнения ее одолевали не меньше, чем недуг. Горькие размышления об одиночестве и беспомощности наложили свою печать на красивое лицо. «Каким ничтожеством должен быть человек, чтобы оставить в беде самого близкого друга, свою жену»,—думал профессор, привычно расспрашивая больную о самочувствии, жалобах, условиях жизни. Вспомнил он друзей-студентов, установивших бессменное дежурство у койки долго болевшей сокурсницы Алиман. Вспомнил чабанов, с которыми в юности довелось попадать в буран и метель, разыскивать в стужу и пургу незнакомых людей, занесенных снегом в горах. Простые люди, а сколько в каждом самоотверженной готовности прийти на помощь! А этот, муж, сбежал из родного дома, лишь бы не видеть горя; отвел глаза в сторону — и все забыл, песенки напевает. Но потушив досаду, Ахунбаев сказал спокойно, уверенно:
— Вылечим! О смерти забудь и думать. Не для того рождается человек, чтобы умереть раньше времени! И вот настал день, когда он, здороваясь, задержал ее руку в своей дольше обычного, сказал:
— Ну, готовься. Нам уже известно, что за зверь тебе сердце грызет. А со знакомым врагом бороться легче. Оперировать буду сам. Ничего страшного не случится, встанешь здоровой.
— Да сбудутся ваши слова, агай!—только выдохнула она.
…Недели, месяцы пробежали с того памятного дня. Сейчас в его руках письмо из Таласа. Как не похоже оно на то, первое! Женщина работает, поступила в институт заочно.
У юной Асыл была та же болезнь, что и у жительницы Таласа: митральный порок сердца. Девочка быстро освоилась в клинике. Она не любила валяться в постели. Проснувшись утром, надевала халат и исчезала из палаты. «Будь осторожней, не ходи по лестнице, натрудишь сердце!» — говорили ей сестры. Но уследить за Асыл не могли. Девочка наивно решила, что в этой светлой больнице, у знаменитого профессора все будет идти легко и хорошо, что она поправится и без операции. Она словно перестала чувствовать свое больное, с трудом бьющееся сердце. Но неизбежный день настал. И все неожиданно осложнилось. Во время операции хлынула кровь. «Быстрей, быстрей!— подгонял себя мысленно Иса Коноевич. Было такое чувство, словно надвигается снежная лавина, грозит страшный обвал в горах. Дорог каждый миг. «Быстрей, быстрей»,— повторял он самому себе, но ни по выражению лица, ни по движениям рук никто не мог заметить, что профессор волнуется. Борьба длилась долго. Асыл пришла в себя только на третий день после операции. Совсем обессилевшая и недвижная, она лишь теперь поняла, насколько серьезна болезнь. Черным покрывалом давили девочку тревожные мысли.
— Потерпи, Асылджан,— ласково уговаривали ее сестры и няни. — Ведь ты почти совсем здорова. Но не так-то легко было убедить девочку, пережившую тяжкие дни. Она никому не верила, стала печальной и грустной, думая, что окружающие что-то скрывают от нее…
И вот, решив выведать правду, Асыл пустилась на хитрость. Закрыв глаза, она долго лежала, притворившись спящей. Соседки по палате молчали. Вдруг скрипнула чья-то койка.
— Тише, не разбуди нашу Асыл,— послышался негромкий голос.
Ей ответил другой:
— Да, Асыл надо отсыпаться. Теперь все позади. Иса Коноевич спас девочку.
Никто не заметил, что по лицу «уснувшей» Асыл пронеслось какое-то неуловимое движение, словно мимолетная волна света. Соседки продолжали вполголоса свой неторопливый разговор. Под этот полушепот Асыл незаметно заснула, успокоенная и радостная… Сегодня утром в доме Исы Коноевича раздался несмелый звонок. Он сам пошел открывать дверь. На пороге стояла Асыл.
— Здравствуйте, агай!— смущенно сказала она. — Вы помните меня?
— Асыл, откуда это ты?
— Я уже выросла. Уже работаю и учусь, как хотела.— И, покраснев, как кумач, она протянула Исе Коноевичу кулечек. — Вот Вам конфеты с первой получки купила.
— Сразу видно, что ты большая сластена, дочка! Подарков мне носить не надо, заруби себе на носу! Ну, уж раз пришла, пойдем пить чай… Да, выросла Асыл — одна из многих его дочерей. Учится в школе, работает, стала комсомолкой. И тоже мечтает быть врачом. «Такая же увлекающаяся и глупенькая, каким я был когда-то,— вспоминая о непоседливой гостье, думает он. — За своей мечтой готова через горы босиком бежать». И профессор начинает просматривать свежие письма. Из Нарына и Чолпон-Аты, из Токмака и Дюрбельджина. А вот из родного села весточка! Младший брат рассказывает о подвиге старого чабана Орынбая. Попал с отарой в пургу, весь день пришлось ему бороться с непогодой, спасать овец. Поздно вечером, наконец, смог довести их до теплой кошары и здесь, обессилев, потерял сознание. Что-то родное своей прежней чабанской профессии ощутил сейчас знаменитый медик в тонком и сложном искусстве хирурга, которое осваивает он уже не первый десяток лет. «Чабан я, старый чабан!— с усмешкой подумал он.— И ты хочешь пойти этой тропой, Асыл? Ну что ж, попробуй, дочка!» Письма, лежащие на рабочем столе профессора, еще не распечатанные — что в них? Чьи-то заботы, радости, горести? Просьбы помочь? Прочитанные — чаще всего несколько строк, за которыми надежда и вера, порою наивная вера в чудо, а порою сомнение и отчаяние в каждом слове. И общее — чем похожи все эти письма — это нетерпеливое ожидание ответа. Все эти письма — частная переписка. И, к великому сожалению, копий ответов на них нет. Но мы знаем, что единственное правило, которого твердо придерживался профессор — каждое письмо должно быть прочитано и на него должен быть дан ответ. Письма, сохранившиеся в домашнем архиве И. К. Ахунбаева примечательны, пожалуй, не только и не столько своим содержанием (авторы их, обращаясь к врачу, естественно, касаются весьма однообразной темы) сколько географией обратных адресов.
«Хирург Ахунбаев», Н.И.Ахунбаева
