Клинический случай (Больной Ш.)

Больной Ш., 36 лет, техник (незаконченное высшее образование), поступил в клинику с жалобами на головные боли, учащенное сердцебиение, недомогание, расстроенный сон, пониженный аппетит, раздражительность, доходящую до вспышек гнева, трудность сосредоточения внимания, утомляемость, общее снижение работоспособности.

Считает себя больным на протяжении последних нескольких лет в связи с конфликтной обстановкой в семье и неприятностями на работе. Больной был единственным ребенком.

Рос и развивался нормально, но детство и юность провел в атмосфере постоянных скандалов между родителями по самому незначительному поводу.

В этих ссорах он, еще будучи ребенком, также стал принимать участие на стороне то одного, то другого. В школе учился неровно. Был обидчивым, требовательным, что портило его взаимоотношения со сверстниками, но, тем не менее, он имел приятелей (но не друзей) и чувствовал себя в коллективе полноправным его членом. В институт поступил после второй попытки.

Как и в школе, учился в целом средне. Завидовал товарищам, которые свободно чувствовали себя в обществе, отличались остроумием, имели успех у девушек. Пытался им подражать, но неудачно. Вследствие этого испытывал чувство горечи, обиды, тем более, что его нередко побеждали в спорах, дискуссиях. Его попытки привлечь к себе внимание как к интересному собеседнику оказывались безуспешными.

Особенно тяжелые переживания вызвала у него неразделенная любовь к одной из своих сокурсниц, которая предпочла ему другого. Постепенно вместо критического отношения к себе у него сформировалось мнение о себе как о человеке одаренном, но непонимаемом окружающими.

Развилась привычка находить какие-либо дефекты у других людей, отпускать язвительные замечания в их адрес, зло подшучивать. В этом отношении он достиг известного успеха.

С ним стали больше считаться, но не любили. Его вторая любовь, тоже неудачная, послужила причиной резкого усиления раздражительности и снижения интереса к будущей профессии. На очередной экзамен пошел недостаточно подготовленным, вступил в конфликт с экзаменатором, допустив ряд оскорбительных выпадов в адрес последнего, что послужило основанием для отчисления его из института (V курс).

Впрочем, он и не стремился продолжать свое образование.

Некоторое время работал техником, затем был переведен на должность инженера. Считал себя непонятым, обиженным. Через некоторое время встретил женщину, которая заинтересовалась им. Ей нравился его злой юмор, даже если он касался ее лично. Вскоре они поженились, а еще через год родилась дочь.

С этого времени отношения между супругами стали портиться. Жене Ш. все больше «приедались» его злые остроты, неуместное подшучивание, отсутствие помощи в домашних делах. Дочь подрастала и все определеннее вставала на сторону матери.

В результате в семье создалась очень напряженная обстановка; на работе Ш. также недолюбливали. Ш. испытывал нарастающее раздражение, становился еще более неуживчивым, недоброжелательным; возрастало внутреннее напряжение. Невротический срыв возник, когда Ш. пришлось уступить занимаемую должность молодому дипломированному инженеру, а самому опять перейти на должность техника. Целью применения рациональной психотерапии в данном случае было постараться проанализировать совместно с больным его наличное болезненное состояние; разобрать причины, обусловившие невротический срыв; определив пути выхода из данной ситуации, сформировать основные жизненные установки, которыми больной должен будет руководствоваться в дальнейшем.

Как видно, проблема лечения заключалась в определенной перестройке личности больного, в создании некоторого нового стереотипа, а с этим обычно связаны большие трудности, нередко значительное сопротивление со стороны пациента.

Больному было разъяснено (и он с этим, в конце концов, согласился), что его болезненное состояние является результатом внутренней напряженности, которую он почти постоянно испытывает и которая поддерживается его раздражительностью по отношению к окружающим. Были также проанализированы история жизни больного, его стремление к самоутверждению средствами, которые не были ему свойственны (роль «души общества» вместо более присущего ему совершенствования в профессиональном отношении, наконец, в области музыки, спорта, к чему у него имелись определенные задатки). Больному было доказано, что два его неудачных романа являлись результатом полного психологического несоответствия между ним и объектами его увлечения. Отсюда следовал вывод о его подверженности первым впечатлениям, о нередком преобладании чувств над рассудком и о необходимости более внимательно оценивать жизненные ситуации.

Были также прослежены постепенное нарастание озлобления больного и отрицательное влияние этого эмоционального состояния на его нервную систему, на нарастающее ее напряжение и связанное с этим истощение.

Рассмотрены его конфликтные взаимоотношения с женой и дочерью. Показано, что их нередко действительно несправедливое к нему отношение являлось следствием его же ошибочного поведения.

Наконец, нездоровая обстановка на работе обусловлена, с одной стороны, его неуживчивостью, с другой — нежеланием понять неизбежность его служебного перемещения. Больной с самого начала проведения рациональной психотерапии держался заносчиво, нередко грубил, пытался иронизировать, но постепенно его настроение менялось, и в дальнейшем он уже более охотно включался в психотерапевтическую беседу.

Беседы всегда проводились в доброжелательном тоне и, как все-таки понял больной, имели целью помочь ему выйти из его неблагоприятной жизненной ситуации и восстановить свое здоровье. В результате была установлена необходимость для больного изменения своего отношения к окружающим, выяснены возможности завершения им высшего технического образования, создания сердечной обстановки в семье, тем более, что жена и дочь охотно шли на примирение, наконец, полная возможность оживления тех интересов, к которым у больного в прошлом было определенное тяготение,— литература, музыка.

Необходимо указать на трудоемкость рациональной психотерапии в подобных достаточно сложных случаях, но, конечно, только ее применение может привести к положительному результату вследствие изменения ряда личностных особенностей больного.

Так было и с Ш. Состояние его стало улучшаться (человек меняется не сразу). Используя указания лечащего врача и данные его записей в истории болезни, средний медперсонал со своей стороны принимал участие в психотерапевтическом процессе, обсуждая с больным отдельные жизненно важные для него вопросы. Таким образом, будучи ознакомленным с основным направлением рациональной психотерапии и, в частности, проводимой врачом у определенного больного, средний медработник, беседуя с этим больным в данном психотерапевтическом плане, усиливает лечебный эффект указанного психического воздействия.

Рациональная психотерапия может быть применена к различным невротическим расстройствам вплоть до купирования таких единичных симптомов (моносимптом), как истерический паралич, например, одной руки или ноги, функциональный спазм пищевода и т. п. В этих случаях больному в понятных для него выражениях излагается причина его болезненного состояния, разъясняются его ведущие механизмы, значение самовнушения, нередко используются схемы, рисунки и т. п. Конечно, не у каждого больного рациональная психотерапия способна дать положительный результат; в целом ряде случаев более эффективным может оказаться другой метод психотерапевтического воздействия, например гипноз, аутогенная тренировка и др., с которыми она может сочетаться, но рациональная психотерапия является наиболее причинным способом изменения невротических представлений.

«Уход за больными с невротическими состояниями»,
Л.Г. Первов